Два полюса Александра Полозова

Антарктическая сюита Александра Полозова

В серии живописных и графических работ, приве­зенных Александром Полозовым из Антарктиды, нет “проходных", равнодушных произведений. Меня тре­вожат его “белые полотна”. Вот небольшой холст “В море Росса”. Тут только море и тонкая полоска неба. А если сказать точнее, тут только большие плавающие льдины и осколки льдин. А между ними - вода, в кото­рой  отражаются их очертания. Вот собственно и всё, что изображено. Но меня околдовала и ширь, и льды, и небо - сероватое, с легкими фиолетовыми тенями. Нет, зто не ледяное безмолвие, не мертвящая тишина. Здесь всё в движении: слышится треск, скрежет, какие- то шорохи, слышатся птичьи вскрики. Живописец внимателен ко всем проявлениям жизни: вон там, на крохотном кусочке земли идет стайка пингвинов-обитателей суро­вого материка. Здесь всё дышит особым цветом. Живопись холста нежная, почти ак­варельная, полная тончайших оттенков: сероватых, сиреневатых, рыжеватых, зеле­новатых, голубоватых- почти белых. Деликатнейшая гамма полутонов, полуцветов про­низана внутренним светом, написана на каком-то удивительном, неповторимом ды­хании искусства. Магнетизм, исходящий от холста, труднообъясним. Видимо, все дело в той мгновенной гармонии, которая возникла между душой художника и состоянием природы. Картина написана на подъеме. Это чувствуется во всем. Тем не менее жи­вописец не выставляет своих чувств напоказ, а скрывает их за объективностью изоб­ражения.
Когда погружаешься в бескрайние, снежные дали, то видишь не только Антарктиду. Невольно вспоминаешь и нашу российскую ширь. И тут, и там раздолье. И тут, и там чистые аккорды, в которых прорывается голос Вечности. По существу, в картине “В море Росса” ведущим является чувство пространства художника, которое можно на­звать абсолютным. Мне думается, что притягательная сила и его картины “Караул в пути” в значительной мере объясняется этим чувством. Не впадая в преувеличение, можно сказать, что все искусство Александра Полозова - российская песнь с ее раз­махом, с ее грустью, с ее свободолюбием - с ее широтой души.
Разумеется, интонационный строй “Антарктической сюиты” и, скажем, “Караула в пути” - разный. В “Карауле в пути” все овеяно живыми, теплыми чувствами, окутанны­ми грустью-любовью к Родине. Это напевная работа. В самой ее образной структуре слышатся русские раздольные мелодии. А “Антарктическая сюита” все-таки холодна. Ее мелодия чуть-чуть космична, отчуждена - она несется над льдами, над человечес­кими радостями и страданиями. В мелодике антарктических картин есть какая-то “лунность”, постоянно чувствуешь: нет, это другой мир, это уже другая планета.
Если говорить о колористических особенностях работ Полозова, то надо отметить, что живописец сдержан в цвете. Иногда даже аскетичен. Однако его палитра благо­родна. Художник всегда сохраняет чувство меры.
Разумеется, каждая работа имеет свое цветовое звучание, свое настроение. Вот еще один небольшой холст “Берег мертвых”... Это берег, где похоронены те, кто был в Антарктиде и погиб здесь. Но не ищите в этом полотне ложно понятой романтики или чувства безысходности. Тут та же достоверность, что отличает искусство живописца в целом.

     Картина рождает у меня мысль - ощущение, что так было всегда. И так будет. Будут вечно стоять эти же пингвины, похожие на одиноких, усталых путников или ско­рее даже на монахов, вечно шепчущих свои молитвы. Вечны и могилы погибших. И ве­чен этот внутренний свет земли. Здесь сквозит мысль художника, что Антарктида все еще противостоит Человеку - не покорилась ему. А иногда она выступает как враж­дебная ему сила, постоянно угрожающая его жизни. Хотя на материке нет хищников. Здесь хищниками являются только чайки-поморники, которые таскают птенцов у пин­гвинов, крадут яйца. И всё. Но сама природа, ее неукротимый нрав пока не подвласт­ны человеческой воле. Смотрите, как не вписываются в антарктический пейзаж все эти тягачи, все эти домики, все эти самолеты, похожие на неуклюжих птиц... Худож­ник уловил это порой трагическое противостояние природы Антарктиды и людей. Их борьбу. И исходы этой схватки. Но он уловил и передал краткие моменты их едине­ния, их взаимопонимания. Вот в такие мгновения единства человеческой сути с су­тью, с душой, материка и возникают холсты, наполненные гармонией.

Среди произведений “Антарктической сюиты” есть и такие, которые отличаются повышенной декоративностью, броской красотой. Вот один из них. Перед нами - только солнце и океан - развертывается великолепный спектакль, поставленный непревзой­денным художником - Природой. Какое волшебство! Какой восторг! Художник сумел запечатлеть встречу солнца и бескрайности. Я смотрю на это великолепное свидание и не могу оторвать глаз. У меня захватывает дух от раскрытой живописцем нетленной красоты мира. Еще раз хочу подчеркнуть, что художник нигде не повторяется, не ис­пользует уже найденных и отработанных приемов. Он каждый раз по-новому выража­ет владеющие им впечатления и настроение. И делает это свободно. Даже как будто не задумываясь о том, “как” сказать. Главное для него - сказать точно, чтобы выразить жизнь природы.
Мы знаем имена художников, которые первыми заговорили о Севере - об Арктике. Мы знаем полотна нашего ленинградца Андрея Яковлева, посвятившего Северу мно­гие произведения. Я сейчас не буду говорить о них. У них свой язык, свои интонации, свое виденье холодной, суровой природы. Люди в полотнах Яковлева вписаны в эту природу - живут в ней. Они - ее неотъемлемая часть.
У Полозова - иной мир. Он по-своему открыл Антарктику. И открыл Антарктику как Художник. Живописец выразил ее контрастность Человеку. Но он увидел, и показал точки схода сурового Юга земли и Человека.
Художник, можно сказать, почтителен к жизни Антарктиды, к ее несказанному миру, к ее хозяевам пингвинам, птицам, к ее льдам, к ее пространствам. Но глав­ное - художник принял мир Антарктиды, ее бесчеловечную человечность, если можно так выразиться. Он принял мир Антарктиды. Художник говорит: “Вот здесь и есть тот страш­ный космос. Вот он. Будьте осторожны. Будьте вниматель­ны. Мы все - только дети природы. У нас есть связи с при­родой, и эти связи нерушимы и вечны. Мы все - дети солнца дети этих пространств. И эта безграничность же учит
нас быть шире душой, быть масштабнее в своих делах, в своей жизни быть чище.

   Кто-то скажет, что я ухожу от картин Полозова в некие домыслы. Ничего подобного. Напротив, я пытаюсь глубже понять те мысли, очень нужные нам сейчас для обновления жизни, которые содержит в себе Антарктическая сюита Александра Полозова.

Есть предположение, что при современной технике можно прочитать отражение звуковых волн, которые возникали, скажем, при написании Рембрандтом “Ночного дозора”, т.е. слой краски настолько податлив, что воспринимает все колебания воз­духа, среды и подобно пластинке записывает звуки. Так и в данном случае холсты Полозова запечатлели не только дыхание автора, его чувства, но и само дыхание Ан­тарктиды: ее холод, ее ветер, ее атмосферу.
Подчеркивая высокую степень художественной достоверности полотен Полозова, нельзя не заметить, что без фантазии, без сильно развитого воображения живописцу было бы не взять главных интонаций Антарктиды, не постичь ее.
Художник привез и много портретов. Это участники Антарктической экспедиции. Здесь люди разных национальностей: русские, немцы, индусы. Внутренняя сосредо­точенность - вот, пожалуй, главная черта каждого портрета. В холстах нет ни малей­шего намека на какую-либо героизацию. Чувствуется, что перед нами люди дела. Но возникает интересный парадокс. Художник “дает” своих героев подчеркнуто обыден­но. Но я вижу и скромность, и героизм.
Громадно количество рисунков. Здесь и бытовые зарисовки, и портреты. И опять та же художественная достоверность. Сама линия очень разная: то она уверенная, напряжённая, категоричная, то легкая, чуть намеченная, трудно уловимая. Линия жи­вет в своем художественном пространстве. Живет ей одной свойственной жизнью. Но ни в одном рисунке нет ни малейшего любования мастерством. Все строго, про­сто, ясно.
Я не буду сейчас говорить об особенностях художественного языка: о пластических, композиционных, цветовых решениях, о том, как и какими средствами достигается эффект сильного воздействия сюиты на нас, зрителей. Думаю, что и открывать сек­реты мастера не надо. Скажу лишь одно. Художник промыл мое зрение, заставив меня увидеть мир по-новому: мир в его богатстве, в его неожиданности. Он сумел выра­зить музыку казалось бы самой неподвижности, ее скрытую напряженность, схватил и убедительно передал взаимодействие безмолвия и движения, выразил трудно со­поставимые контрасты сближенных тонов.
Творчество - всегда тайна. Это всегда тайна личности, тайна натуры художника. И разгадывать эту тайну мы будем каждый раз заново. Такова природа и искусства ле­нинградского живописца Александра Полозова. Заканчивая эссе, я не могу не под­черкнуть, что каждое полотно написано в экстремальных условиях ветра и холода и что сам факт создания антарктической серии есть творческий и человеческий посту­пок. И поступок неординарный. Именно неординарность определяет особенности лич­ности Александра Полозова.

                                                                                                  Ия Вьюнова

                искусствовед, член Санкт - Петербургского Союза художников,
                    действительный член Петровской Академии Наук и Искусств